путано. все так путано.
читать дальше
все жизненные истины хранятся в народных изречениях и афоризмах Уайльда. не то чтобы это помогает жить, но когда жизнь в очередной раз тебя поимеет, понимаешь, что эти устойчивые формулы - не пустые слова. все жизненные истины безличны и, если не объективны, то хотя бы интерсубъективны. напротив, для меня невозможно что-либо сказать лично про себя и после быть уверенной, что в сказанном была хоть толика правды. когда пытаешься установить свои жизненные приоритеты, обозначить как-то мировоззрение, облекая внутренний мир в слова, то неизменно задумываешься над тем, что ты, собственно, только что выдал. а думать, как известно, вредно.
вообще я на редкость серая личность. наверное, поэтому у меня нет своего стиля. ни в чем. ничего своего. еще с детства, глядя в зеркало, я видела шаблон. чересчур правильные черты лица, блеклые глаза и волосы, ровный нос - ничего своего. я смотрела на других и видела их собственные, отличительные черты. я смотрела на себя и видела основу, шаблон. человек без лица, подставляй все, что нравится. со временем я вытолкнула эти глупости из головы, но факт остается фактом.
на письме и в речи у меня тоже все ровно, как в болоте, и никаких ярких пятен, хоть флажка, чтоб выбраться из топи. для чего? я люблю язык, всегда хотела заниматься лингвистикой, и я знаю, как его можно использовать. я прочитала в свое время пару-тройку книг, на филфаке обязывают, знаете ли. я видела, как люди самовыражаются в слове, как они живут строками. и я точно знаю, что это не для меня. я могу смотреть и восхищаться. а творить прекрасное я оставлю тем, в ком есть хоть капля краски.
черт-те знает, зачем я это все пишу. зачем я вообще веду дневник, шестой, нет, седьмой год подряд? сеть и жизнь с каждым годом учили меня новому, и сейчас мое основное знание состоит в том, что всем наплевать. никому нет дела. и мне нет дела. и к черту все это, но только видимо бесполезные звуки, творящие разброд в моей голове, могут копиться там только до какого-то предела. а потом я начинаю слышать голоса. и понимаю, что пора скинуть весь этот хлам в сеть. ни для кого.
надо сказать, я не ищу духовной близости. уже нет. меня так больно ломало столько раз подряд, и снова, а потом мне стало все равно. и это было самым страшным временем на моей памяти. равнодушие. так что сейчас я никого не подпускаю к себе близко. и люблю их издалека. может, это и обидно, пускай. пускай обижаются, это лучше. ведь, мимоходом сплюнув мне в душу, никто никогда не обернулся хотя бы извиниться.
весь этот замороченный душекопательный бред идет в печь. то ли дело здоровый треп по сети, ни к чему не обязывающий коллективный крышеснос и незатейливое пускание слюней по очередному экземпляру из серии "валить и трахать". только почему-то всем хочется непременно усложнить себе жизнь. обычно это безотчетное стремление кончается посиделками на прокуренной кухне, разговором за жизнь и энным процентом крови в алкоголе, матом через слово и тихими меланхоличными слезами. вот такие ненормальные они, эти людишки.
сейчас мы все ненормальные, кто во что горазд. и самое худшее начинается тогда, когда ты перестаешь об этом упоминать. просто принимаешь как факт и несешься в водовороте генно-модифицированной психики, очень тихо и очень одиноко. когда веселая ненормальность перестает быть способом эпатировать окружающих, и становится обыденностью. тогда наступает грустно. и пусто. и я-не-знаю-что-с-собой-делать в мире, пополам поделенном чокнутыми весельчаками, летящими вниз с колокольни под звуки парижских стихотворных записей Моррисона и нормальными взрослыми людьми,у которых тоже когда то были мечты, а сейчас есть ответственность. блядь, куда то меня уносит сегодня.
а уже восьмой час утра, и я сижу в бездействии, будто не настанет завтра и послезавтра. я знаю про себя все и немножко про мир, но что толку. по полу раскиданы пластинки и альбомы со старыми рисунками, а я чувствую, будто вернулась на несколько лет назад, когда нормой было писать такие идиотские никчемные посты, и когда мне действительно казалось, что у меня есть проблемы. хорошо иногда иметь возможность сравнить.
хочется. действительно хочется. этим словом моя жизнь определяется в большей степени, чем другими. хочется гулять и думать, хочется слушать Лед Зеппелин на полную мощность и все еще чувствовать, хочется мечтать о побережье океана и смеяться, хочется материться от души. вот, материться и любить. хочется хоть чего-то, что сняло бы это отрешенное оцепенение. я не помню, как это, быть счастливой, я вообще не уверена, что умею. и у меня нет депрессии, я абсолютно спокойна, и пишу это все не из глубоких личных побуждений, на разборе которых кучка психологов смогла бы прокормиться с неделю, а просто потому, что не хочу писать реферат. как-то цинично выходит, но может так лучше.
и я, кстати, себя не ненавижу, и никогда в жизни не ненавидела. и не люблю. я терплю себя, потому что, когда живешь с кем то много лет каждый день, то выбор невелик.
любопытство мощный стимул. вечное "а вдруг" или "что там за поворотом" заставляют не замечать до поры свою пустую жизнь и позволяют верить в чужие истории и чужое счастье. ведь если у кого-то вышло, вдруг что-то будет и со мной? от ожидания еще никому хуже не стало.